Вы можете оставить on-line комментарии для публикации на настоящей странице.

English brief of this story see below АМЕРИКАНСКАЯ ЗАГАДКА Г. П. Черепанов (Пр.1) Почетный академик Нью-Йоркской Академии наук Genady P. Cherepanov , Honorary Life Member of the New York Academy of Sciences Ноябрь 2004 года. Сижу перед телевизором и смотрю популярное шоу Ларри Кинга. Его гость—именитый член Комиссии по расследованию обрушения знаменитых Нью-Йоркских башен 11 сентября 2001 года. По экрану, в замедленной съемке, плывут картины обрушения башен, снятые телевизионными камерами. Как известно, они обрушились примерно через час после удара в них самолетов, управляемых террористами-самоубийцами, и вызвали пожары на нескольких этажах. Эти башни, здания Всемирного Торгового Центра (ВТЦ), когда-то самые высокие здания в мире—свыше 400 метров высотой--были настоящим чудом американского инженерного искусства, гордостью Америки. Эта катастрофа к тому времени уже вызвала две войны, оккупацию Ирака и Афганистана, миллионы убитых, беженцев и искалеченных, волну страха и террора во всем мире. Вдруг слышу, Ларри спрашивает гостя: «Так почему же они обрушились?» Ответ гостя поразил меня: «Причины обрушения пока неясны, но Комиссия продолжает работу над этой проблемой». «Вот-так, да!» мысленно воскликнул я: «Сто членов Комиссии и десятки тысяч докторов наук США — специалистов по всевозможным разрушениям—не могут в течение трех лет найти причин обрушения этих башен!? А как же быть с правительственным заключением, которое без всяких сомнений возлагает всю вину за обрушение на террористов!? Ведь оно послужило основанием для войн !?» С этого момента и начался мой пристальный интерес к проблеме обрушения Нью-Йоркских башен, которая оказалась еще неразрешенной загадкой. Конечно, меня, опубликовавшего десяток книг и сотни журнальных статей о различных разрушениях, не могла не задеть сложившаяся ситуация. Разрешить эту загадку стало делом моей профессиональной чести. В 2001 году, когда произошла катастрофа, я был занят очередным разводом—неприятным занятием, которое скрашивал занятиями поэзией—приятным и новым для меня времяпровождением после выхода на пенсию. Я тогда посчитал, что разберутся без меня. Теперь—другое дело. Словами поэта: «Когда другим то по-плечу, Такого дела не хочу! Меня влечет лишь та загадка, Где не найдена разгадка!»

.<

Как известно, после удара самолетов эксперты были совершенно уверены в том, что обрушения башен не произойдет. Ведь удар в небоскреб пассажирского самолета такого же класса был предусмотрен в проекте ВТЦ, также как и возможность пожаров в здании. Более того, в 1947 году пассажирский самолет такого класса врезался в «Эмпайр-стэйт»-- небоскреб такого же типа. Удар вызвал разрушения и пожары на нескольких этажах, но обрушения здания не произошло. Поэтому правительство немедленно приняло срочные меры по тушению пожара: более 330 пожарников были заняты ликвидацией пожара на этажах. Около 2700 служащих продолжали работу в этих зданиях, так как эвакуация не была объявлена. Никто не предполагал, что башни обрушатся. Совершенно очевидно, что власти и инженеры-проектировщики ВТЦ были абсолютно уверены, что этот террористический акт не мог привести к обрушению зданий. Ведь их проекты были основаны на рекомендациях передовой инженерной науки США. Американские службы безопасности работают безупречно: при малейшем подозрении на возможность обрушения все служащие были бы немедленно эвакуированы. Однако, уже на следующий день после катастрофы, правительство США объявило без всякого расследования, что террористический акт—причина обрушения зданий и вся вина за гибель 3000 человек (в том числе, нескольких русских) возлагалась на террористов и их идеологического вождя Бин Ладена. Вначале это можно было объяснить шоком правительства, лицезревшего три кучи щебня, возникшие за 10 секунд на месте самых величественных зданий в мире. Тем не менее, до настоящего времени правительство твердо стоит на этой первоначальной версии, согласно которой катастрофа началась обрушением несущих стальных колонн на этажах, подвергнутых ударам самолетов и пожарам, и затем продолжилась на нижних этажах в режиме прогрессирующего обрушения, подобно тому как валится цепочка домино от падения одной костяшки. Зная, как американцы дотошны и скрупулезны во всякого рода расследованиях, тот факт, что ни один профессиональный сыщик не занимался расследованием гибели 3000 человек, — поразителен. Этот факт сразу вызвал подозрение нескольких независимых журналистов, которые, на свой страх и риск, предприняли такое расследование. Чтобы русский читатель имел представление о страсти американцев к криминальным расследованиям, расскажу одну нашумевшую тогда историю.

В марте 2002 года во время военной операции в Ираке американская военнослужащая Джессика ( Jessica) попала в плен, но вскоре была освобождена. Как известно, иракская армия разбежалась в самом начале и оккупация была завершена за один месяц без всяких трудностей, если не считать песчаной бури и газовых шлемов, которые начальство заставляло носить, чтобы как-то оправдать правительственную версию войны. (Ирак обвинялся в разработке ядерного, химического и бактериологического оружия—все обвинения были сфабрикованы, как выяснилось впаследствии.) Военным руководителям США нужно было придать этой операции серьезный характер—для американской публики. Нужны были герои. Видимо, под давлением Джессика рассказала об ужасных мучениях и изнасилованиях, которым она подвергалась в плену. Она немедленно получила самую высокую военную награду—что-то вроде Героя Советского Союза в бывшем СССР. Затем красавица Джессика, с военным беретом на голове, триумфально проехалась в открытой машине по городам и селам Америки, везде встречаемая восторженными толпами людей. Каждый день—газетные и телевизионные репортажи о ее подвиге. Дотошные американские криминалисты взялись за профессиональное расследование, чтобы материально доказать зверства, якобы творимые иракской военщиной. Они залезли в прямую кишку Джессики и нашли у нее там остатки спермы. И что же? Оказалось—это сперма нескольких солдат ее взвода ! Дело Джессики срочно замяли. Насколько мне известно из достоверных источников, никто из американских солдат не подвергся преследованиям за то, в чем первоначально обвинялись иракские военные.

Казалось бы, независимые расследования наиболее ретивых журналистов могут найти причины обрушения Нью-Йоркских башен. Известный голливудский журналист Мур (Moore) cнял документальный фильм, в котором акцентировал внимание на странном, трудно-объяснимом поведении президента Буша в день катастрофы и на отсутствии профессионального расследования. Только через два года была создана Комиссия, состоящая из высокопоставленных чиновников, конгрессменов и генералов. Задачей Комиссии было расследование событий 11 сентября 2001 года, в особенности, причин обрушения ВТЦ. В Комиссии не было ни одного специалиста по разрушениям—и только один ученый, астрофизик, русский американец из Калифорнии, специалист по коллапсу звезд, лауреат Нобелевской премии. Конечно, работа комиссии была запоздалой и непрофессиональной, как и работа независимых журналистов. Она преследовала чисто политические цели—прежде всего, надо быдо рассеять упорные слухи о совместном заговоре американских и израильских служб в организации управляемого взрыва зданий заранее распределенной взрывчаткой. Известный общественный деятель Гриффин ( David Ray Griffin) выступил по популярному телевизионному каналу C-SPAN, 18 апреля и 7 мая 2005 года. Он рассказал, что о плане диверсии знала израильская разведка и американские спецслужбы. Он утверждал, что обрушение ВТЦ—дело их заговора, подобное поджогу рейхстага нацистами Гитлера в 1933 году. ( Зачем это нужно было Гитлеру: ведь он потом выступал в этом рейхстаге с речами?) Аргументы Гриффина были основаны на косвенных уликах, например, долголетней связи Бин Ладена и его семьи с ЦРУ и даже с семьей Буша, а члены семьи Бин Ладена, живущие в США, были спешно вывезены из США на следующий день после катастрофы, когда все пассажирские рейсы самолетов были запрещены. Честно говоря, не пойму, по какому закону будут судить Бин Ладена, когда его изловят. Он—идеолог, призывающий к замене режимов США, Саудовской Аравии и других стран более справедливыми, по его мнению, независимыми, строго-мусульманскими режимами. Идеолог убеждает и призывает, он не может приказать, тем более, приказать отдать свою жизнь. Самоубийство—добровольный акт по всем известным законам. Самоубийцы не любят умирать в одиночку, они любят прихватывать с собой как можно больше живых душ. За последние годы в США было достаточно много случаев, когда хорошо-вооруженный самоубийца — студент, школьник, пенсионер и др.—убивал по несколько десятков человек, прежде чем самому отправиться на тот свет. И не было случая, чтобы родителей или учителей самоубийцы, которые его воспитали, то есть его идеологов, привлекали к судебной ответственности.

Действия Бин Ладена—лишь слабое подобие призывов вождей Интернационала и Коммунистического Манифеста к разрушению капитализма насильственным путем, всего лишь 150 лет тому назад. Между тем, Маркс, Энгельс и террорист Кропоткин — вожди Интернационала — довольно комфортно жили в Париже и Лондоне и никто их не преследовал. Как сильно изменился капитализм за такое короткое время! Недавно приз за поимку Бин Ладена подняли до ста миллионов долларов — почти в сто раз больше, чем Нобелевская премия. (Простой американец меряет человека по тому, сколько он стоит. Следовательно, Бин Ладен стоит столько же, сколько стоят сто Нобелевских лауреатов!?) Таким образом, раздули фигуру Бин Ладена до эпических размеров. Уж если—вольно или невольно—не могут с ним справиться, так нужно, чтобы противник был очень большой величины—такова подоплека этой фантастической драматизации. Так из скромного инженера-строителя сделали отважного супергероя—противника Америки. ( Кстати, будучи студентом Каирского университета он, вероятно, изучал механику разрушения по моим книгам—не могут ли меня обвинить в пособничестве террористам?!) Правда, неясно, дадут ли за него, действительно, сто миллионов, когда поймают. Мне вспомнился разговор с моим знакомым на эти темы. В 2005 году моим партнером в джиме (атлетический клуб) часто оказывался молодой лейтенант (second lieutenant), только что вернувшийся из Ирака. Я звал его Рэйнджер. Он служил в войсках рэйнджеров, предназначенных для борьбы с партизанами--- типа советских войск спецназа или американских «зеленых беретов». Один из бывших «зеленых беретов» был раньше моим студентом и рассказал мне кое-что об их практике. Небольшие отряды рэйнджеров обучены воевать в глубоком тылу противника, в отсутствие какой-либо опеки сверху. Их задача—выполнить определенное задание. Разговор зашел о поимке Саддама Хусейна. Я спросил Рэйнджера: «А тому, кто выдал его, заплатили 10 или 20 миллионов долларов, не помню?» «Абсолютно нет! Эти деньги израсходовали на покупку презервативов. Их раздают солдатам бесплатно, в пайке с продовольствием», ответил Рэйнджер.

«Где же вы найдете столько девиц?», спросил я. Рэйнджер хихикнул: «Зачем девиц? Ребята—надежнее и удовольствия больше». «Как же вам удается их уговорить?»,опять спросил я. Рэйнджер объяснил: «Мы их не уговариваем. Мы их берем. Самых молодых и красивых парней. Дома, на улице, где угодно. По подозрению в террористической деятельности. Отводим в уединенное место для допроса тэ-та-тэт. Потом отпускаем. Сто процентов гарантия, что все будет шито-крыто. Для мусульманина, это — такой позор, он никому никогда не скажет. Скорее повесится.» «А между собой, со своими—не бывает?», любопытствовал я : «Вот, у Джессики нашли же там?» Рэйнджер засмеялся: «Это—добровольно. Девки обосциваются, когда начинается стрельба, и дают кому хошь. Они идут в армию из-за льгот. Поэтому стараются как можно быстрее забеременеть и демобилизоваться. А все льготы : пожизненная пенсия, медицинская страховка, бесплатная учеба в университете и другие — сохраняются. Ну, а мужики предохраняются, чтобы детей не было; отсюда—анальный секс. Отцовство легко устанавливается. Гомики, пришедшие в армию, предпочитают постоянные связи межлу собой. У старших офицеров, денщик или адъютант—обычно, гомик». «А много женщин сейчас служат в армии?», поинтересовался я . «Хватает», ответил Рэйнджер: «Генералы согласились допустить их в армию, чтобы решить проблему секса. В прежние времена в обозах всех профессиональных армий служили маркитантки, которые решали эту проблему, а теперь пускают девок в один строй с парнями». «Это известно», подтвердил я: «Русская царица Катерина Первая в молодости была маркитанткой в обозе, пока не понравилась царю Петру Великому».

Я перевел разговор на Бин Ладена: «Не пойму, почему привязались к этому Бин Ладену? Ведь виновники катастрофы—самоубийцы—уже давно на том свете. А Бин Ладен даже цента не потратил на это дело—ведь, самолеты, их оружие—американские. По-моему, судить надо тех, кто допустил террористов в Америку и посадил их в самолеты. А то, что он призывает к насильственному разрушению американского строя, так он хочет то же сделать и со своей Саудовской Аравией и со всеми странами Запада и с Россией. Он считает мусульманский строй своего покроя наилучшим для всех на земле. Ну, и что же? Надо пригласить его в Колумбийский университет, чтобы он прочел курс лекций по своей теории, и организовать открытую дискуссию по его предложениям. Это—единственно правильный, американский способ разрешения спорных и противоречивых теорий. Ведь существует же в США коммунистическая партия, на знамени которой—замена капитализма коммунизмом». Рэйнджер выслушал мою длинную тираду и спокойно заявил: «Это—не мое дело. Это—дело моего правительства решать такие вопросы. Вероятно, правительство имело какие-то свои планы и катастрофа открыла путь к их осуществлению. А Бин Ладена—если бы даже его не было—надо было выдумать!» Я добавил: « Бин Ладен удивил меня не своей теорией, а своими 50 детьми. Когда этот половой атлет успел их наделать—со своей бородой, постоянными молитвами, почти все время в подполье? Повидимому, он даже не знает их». Рэйнджер захохотал: «У них—патриархат, а не матриархат, как у нас! Но это далеко от рекорда. В книге Гинесса рекордсменом числится какой-то шах, у которого было что-то около тысячи своих, законных детей. А семья Сауда в Саудовской Аравии насчитывает несколько тысяч человек. Из одной семьи составлен и парламент и все правительственные учреждения целой страны». После такого интервью так и хочется сказать: «Бин Ладен речи толкал Без умолку , И пробрался в Белый Дом Втихомолку!»

Нужно подробнее остановиться на отсутствии ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО расследования обрушения ВТЦ, что особенно удивительно для американца и не особенно—для русского. В этом вопросе—существенное различие психологии руского и американца. Для русского человека, самоучка, добившийся успеха, является примером подражания и само слово «самоучка»--похвально. (Например, мой дядя Ваня, с четырьмя классами образования, почти 30 лет проработал замдиректора банка. Академик Зельдович не имел высшего образования. Я был образован по специальности «авиационные двигатели», по которой никогда не работал. И т. д.) В Америке такое невозможно. Для американца, самоучка—всегда второго сорта по сравнению с профессионалом. Даже очень талантливому самоучке—юристу, экономисту, журналисту, научному работнику, врачу и т. д.—никогда не доверят работу, пока он не получит диплом о соответствующем профессиональном образовании в данной области. Расскажу о случае, когда я особенно остро почувствовал, что значит профессионализм. Летом 1998 года я работал в Научно-исследовательском институте Военно-морского флота США в штате Нью-Джерси, недалеко от Нью-Йорка. Как обычно, я лежал на пляже—моем любимом рабочем месте, в то время как канцелярские крысы вели научную работу в душных помещениях. Рядом оказались старик с сыном, евреи—эмигранты из Советского Союза. Говорили по-русски, сын—действующий шахматный мастер, только-что получивший какой-то приз, старик—бывший советский мастер. Русская речь послужила основанием для нашего знакомства. Вскоре мы с молодым пошли в воду и он чуть не утонул в приливной волне—я его спас, вытащил на песок и скачал воду из его легких. Вскоре он пришел в себя. Я предложил ему сыграть несколько шахматных партий. Он согласился, чувствуя себя обязанным после своего спасения. Признаться, я считал себя сильным шахматистом: как-никак три года был чемпионом школы и района, а в студенчестве однажды участвовал в турнире перворазрядников Московского Дома пионеров, где занял второе место. Шахматы я давно не брал в руки: шахматы в США—экзотическая игра, что-то вроде рыцарского турнира времен короля Артура. Вечером начали поединок легкой партией: поставили часы по часу каждому. После примерно 15 хода, в середине партии, отец мастера, следивший за игрой, решил помочь ему. «Сынок», тихо сказал он: «Помнишь ту партию Ботвинник—Смыслов?» Не знаю, сделал ли мастер свой 16-ый ход или тот, в знакомой им партии, но я был поражен: новое для меня было, в лучшем случае, лишь давно-забытым--для профессионала. Эту партию я проиграл, как и еще несколько партий—в последующие дни. Только одну удалось свести вничью. Мастер, очевидно, следовал этой песенке: «Играй, да не проигрывай», Велел ему отец: «Всегда везде выигрывай, Тогда ты—молодец!»

Признаюсь, я часто встревал в дела других, которые казались мне сделанными плохо. Мне нравилось брать риск на себя, что было далеко не безопасным. Легко оказаться в ситуации, описанной в этой частушке: «На корову лез телок, Получил рогами в бок, Потерял все уваженье, А за ним—и положенье!» Что касается расследований обрушения ВТЦ независимыми журналистами, то большого влияния на зто дело они не оказали—несмотря на все сенсации—именно в силу того, что были непрофессиональными. Журналисты ищут сенсации, чтобы писать популярные книжки—настоящий хороший заработок для журналистов. Это хорошо понимают те, кто принимает решения. Итак, в конце 2004 года, когда я начал заниматься проблемой обрушения ВТЦ — проблемой механики разрушения, моей науки — я , по существу, не знал ничего, кроме того, что эта проблема не решена и сильно засорена независимыми журналистами, которым доверять нельзя. Можно было полагаться только на твердо-установленные физические факты и законы сохранения массы и энергии. Словами поэта: «Загадочный зиг-заг Прельстил меня разом, Волшебный маг Смутил мой разум.» Я начал с того, что разослал имэйлы крупнейшим специалистам США, Англии и России, чтобы выяснить состояние дел в этом вопросе. Все указали мне на академика Базанта как на ученого, уже решившего эту проблему, а Джим Райс прислал мне его статью — Z.P. Bazant and Y. Zhou (2002), ‘Why did the World Trade Center collapse?” (Почему обрушился ВТЦ?), J. Engineering Mechanics (Инженерная механика, журнал), №128(1), p. 1-6—с укоризненным письмом: «Гена, ты отстал от жизни. Базант все рассчитал.» Я принялся читать эту статью. Первое, что меня поразило — тот факт, что статья была представлена в журнал 13 сентября 2001 года. Следовательно, эта научная работа была сделана за один день, 12 сентября 2001 года, если допустить, что ее автор не знал об обрушении заранее, до 11 сентября 2001 года. Здесь уместно вспомнить тот странный факт, что евреев почти не было среди 3000 жертв обрушения, хотя в обычные дни их было очень и очень немало среди работников ВТЦ : видимо, они были предупреждены заранее, по заключению журналистов. (Базант—чешский еврей, сбежавший из Чехословакии в США в 1968 году во время Пражской весны.)

Текст статьи Базанта представляет собой научный расчет всех сторон обрушения ВТЦ с доказательством прогрессирующего обрушения и его начала на этажах, подвергнутых пожару. Статья была ни чем иным, как научным обоснованием правительственной версии. Мне стало понятным, почему никто из серьезных ученых не занимался этой проблемой: по их мнению, она была решена в статье Базанта. Между тем, мнение публики и независимых журналистов, не разбирающихся в этой науке, было прямо противоположным. Обрушение башен, многократно показанное по всему миру телевизионными камерами, было поразительно похоже на управляемое обрушение высотных зданий заранее распределенной взрывчаткой—основная версия независимых расследований. Тем более, что время обрушения всех трех зданий, легко замеряемое любым наблюдателем телевизионных показов обрушений, оказалось равным времени свободного падения разрушенных обломков—основной факт, наблюдаемый при управляемом сносе зданий распределенной взрывчаткой. Мне стало понятным, почему даже правительственная комиссия, составленная из политиков, не решалась принять точку зрения ученых-механиков, выраженную в статье Базанта: критическое мнение публики было более важным для их карьеры. Анализируя расчеты Базанта, я обнаружил в них существенные промахи и прямые ошибки, хотя и замаскированные витиеватыми научными рассуждениями. Они никуда не годились. Поэтому я вел работу одновременно в трех направлениях: 1. Изучение всех сторон обрушения, включая пожар, возможную потерю устойчивости нагретых колонн, динамику удара и фрагментацию строительных материалов. Целью этой части исследований была проверка более строгим и точным расчетом всех деталей обрушения, представленных в статье Базанта. 2. Создание строгой теории прогрессирующего обрушения. 3. Разработка научно-обоснованной версии, согласующейся со всеми результатами наблюдения обрушения ВТЦ. К лету 2005 года эта работа была, в основном, завершена в первых двух направлениях. В третьем направлении я предложил альтернативную гипотезу самоподдерживающихся волн разрушения, подобных тем, что наблюдаются в горных ударах (разрушение и фрагментация горной породы в перенапряженной зоне влизи выработок, шахт и буровых скважин) и во взрывообразном разрушении «батавских слезок» (см. в конце настоящей статьи). Несколько позже эта гипотеза была усовершенствована в «гибридной» модели, учитывающей также прогрессирующее обрушение.

Моя работа была опубликована в следующих статьях: Int. J. Fracture (Международный журнал по разрушению—ведущий журнал в мире по этой проблеме), №132(2), 2005, р. L25-26; №141, 2006, р.287-289; №143, 2007, р. 203-206; №144, 2007, р. 197-202, Int. J. Applied Mechanics and Engineering (Международный журнал прикладной и инженерной механики), №12(2), 2007, р. 565-570; № 13(1), 2007, р. 271-275; № 12(3), 2008, р. 575-585, Mechanics of Materials (Механика материалов), №4, 2008, р. 531-541, и др. Компьютерные расчеты по моим формулам делал мой бывший студент, профессор Пенсильванского университета Иван Эспаррагоза, который стал моим соавтором во многих статьях. Прежде всего, я провел анализ пожара—горения разлитого керосина на этажах, подвергнутых удару самолетов. Здесь мне помогло мое профессиональное образование аэродинамика-двигателиста, полученное в Московском физико-техническом институте в 1950-ых годах. Моим профессором тогда был Щетинков, известный специалист по теории горения. Расчеты, которые Базант, вообще, не делал, показали, что температура стальных колонн была на 300-400 градусов Цельсия ниже той, которую он предположил—это было позже подтверждено расчетами НИСТ. Таким образом, все его заключения о высокотемпературной потере устойчивости стальных колонн оказались неверными. Гораздо более важными оказались термоупругие напряжения, которые могли вызвать потерю устойчивости—Базант их совершенно не учел. Свои заключения о роли температуры и температурных напряжений я посылал ученым НИСТ, которые подтвердили их потом в своих компьютерных моделях. Я провел также точный расчет динамики удара. Оказалось, что динамические перегрузки значительно меньше тех, которые получил Базант на основании своего приближенного расчета и которые играли первостепенную роль в его выводах. Динамические напряжения оказались значительно меньше термонапряжений и, следовательно, играли второстепенную роль. Расчет динамики был для меня легким делом, так как в течение моих 50 лет научной деятельности мне часто приходилось решать и гораздо более трудные динамические задачи. Все статьи с критическими расчетами я посылал в НИСТ и своим коллегам, в частности, Базанту, а развернутую статью представил в J. Applied Physics (Журнал прикладной физики), ведущий журнал в мире в этой области, где я раньше опубликовал несколько своих работ. Эта статья получила положительный отзыв рецензентов, но до сих пор лежит без движения в редакционном портфеле по причине, которую я не смог выяснить. Несколько версий этой статьи были опубликованы в малоизвестных журналах ,см., например, Еngineering and Automation (Техника и автоматика), №1, 2006, р. 10-20, и другие журналы.

Одним из наиболее очевидных промахов теории Базанта является заключение о том, что прогрессирующее обрушение есть свободное падение, если сопротивление движению падающей массы пренебрежимо мало. Базант хорошо знал литературу по обрушениям зданий, которые, к сожалению, нередко происходят в мире. Очевидно, его заключение совпадало с мнением других экспертов по обрушениям. Это заключение Базанта было поддержано многими крупнейшими инженерами-механиками американской, британской и российской наук. (В России академики Российской Академии Наук Н.Морозов и Р.Гольдштейн высказывали согласие с этим выводом.) Мои расчеты доказали, что прогрессирующее обрушение гораздо медленнее свободного падения. Доказательство столь просто, что доступно всем студентам-первокурсникам, изучающим механику. По моему мнению, оно должно войти во все университетские программы упражнений по механике. Приведу его здесь. Рассмотрим прогрессирующее обрушение башни высотой Н. Пусть х есть вертикальная координата, направленная вниз, так что вершине башни соответствует х = 0, а основанию х = Н. Обозначим через m = m(x) массу башни, приходящуюся на единицу высоты башни. Пусть М = М(х) есть масса верхней части башни, движушейся вниз под действием силы тяжести, а Н – x(t) есть высота нижней части башни, неразрушенной и неподвижной в момент t , где t есть время. Масса М(t) растет во времени за счет разрушаемой нижней части башни, так что на основании закона сохранения массы d M / d t = m d x / d t . Согласно основному закону механики изменение количества движения переменной массы М равно приложенной силе, то есть d ( M d x / d t ) / d t = Mg – R где g = 9,8 m / (ss) Здесь R есть сила сопротивления нижней, неразрушенной части башни движению верхней части башни массы М , движущейся вниз. Для простейшей оценки положим R = 0, то есть допустим, что масса М движется вниз без всякого сопротивления. Получим максимально-быстрое обрушение, протекающее за минимально-возможное время. В этом случае уравнения прогрессирующего обрушения будут следующими d M / d t = m d x / d t , d (M d x / d t ) / d t = M g

Пусть, например, обрушение начинается с вершины башни, так что при t = 0 будет M = 0 , d M / d t = 0. В этом случае легко видеть, что, если m постоянно, то x = (g t / 3)( t / 2 ), то есть ускорение движущейся массы равно g / 3, то есть в три раза меньше ускорения свободного падения, а обрушение произойдет за время, в 1,732 раза больше времени свободного падения. Если м = а х, где а есть некоторая постоянная, то х = (g t / 5)( t / 2 ), то есть ускорение движущейся массы равно g / 5, то есть в пять раз меньше ускорения свободного падения, а обрушение произойдет за время, в 2,236 раза больше времени свободного падения. И так далее. Таким образом, прогрессирующее обрушение гораздо медленнее свободного падения. Как говорится: «Зиг-зага свастика Стала простым квадратом, Ума гимнастика Победит даже атом!» Интересно, что эта теория прогрессирующего обрушения, несколько обобщенная и с применением моего инвариантного интеграла, оказалась успешной также применительно к снежным лавинам, см. Int. J. Glaciology ( Международный журнал гляциологии—ведущий журнал в мире в этой области), № 54(184), 2008, р. 182-188. Согласно компьютерным расчетам моего соавтора, проф. Эспаррагоза, она подтвердилась натурными измерениями известной снежной лавины, сшедшей 7 февраля 2003 года в Сионской долине в Швейцарии (Valle de la Sionne). Используя уравнения прогрессирующего обрушения , было вычислено положение критического этажа, где началось обрушение башен ( см. указанные выше статьи в трех журналах). Критический этаж оказался гораздо ниже этажей, подвергнутых пожару, где согласно правительственной версии и теории Базанта-НИСТ началось обрушение. Таким образом, ПРАВИТЕЛЬСТВЕННАЯ ВЕРСИЯ БЫЛА ОПРОВЕРГНУТА.

Сила этих аргументов в том, что они верны—даже если все народы и правительства убеждены в обратном. Они прочнее, чем заключения профессиональных сыщиков, которые могут ошибаться. Т ак, например, гелиоцентрическая теория , впервые предложенная Коперником , победила веру миллионов. В этом—преимушество математических наук над всеми другими способами извлечения истины. Как сказал поэт: «Математика— Не нумизматика, Она—царица, Ничего не боится!» Однако не надо думать, что все это так легко дается, как я описал. Обнародование результатов научной работы может оказаться подвигом—гораздо более трудным и опасным делом, чем извлечение этих результатов. Это происходит всегда, когда эти результаты противоречат принятым теориям и взглядам. Коперник, боясь инквизиции, опубликовал свою умозрительную теорию только на смертном ложе, а основная заслуга в победе этой теории принадлежит Галилею, который не только доказывал ее астрономическими наблюдениями, но и мужественно отстаивал, вплоть, как известно, почти до потери жизни. Впрочем, справедливости ради следует подчеркнуть, что консерватизм—основа процесса любого познания. Всякое настоящее новое должно проходить жестокую проверку боем—чем более жестокую, тем лучше для последующей жизни. А настоящему ученому приходится иногда жертвовать своей карьерой, друзьями, семьей, жизненными благами, иногда даже жизнью—в борьбе за свои взгляды и теории. Только в такой битве рождается настоящая истина. Уместно здесь сказать несколько слов в пользу здорового консерватизма. На примере трагической истории Джордано Бруно, поэта и философа, сожженного инквизицией на костре за пропаганду теории Коперника. Помню, когда я читал протокол допроса Бруно инквизитором, то меня поразило не столько мужественное упорство Бруно, сколько профессиональные научные знания инквизитора. В их научном споре аргументы инквизитора сводились примерно к следующим: «Я понимаю Коперника. Если считать Солнце неподвижным, то движения всех планет--в том числе, Земли—представляются круговыми орбитами вокруг Солнца в одной плоскости. Если планету Земля считать неподвижной, то получится система Птоломея с движением других планет и Солнца вокруг Земли. Ты не можешь доказать, что Солнце неподвижно — это вера, твоя и Коперника. Вера святой церкви—Земля неподвижна. Ты признаешь свою ересь, Джордано?»

На языке науки нашего времени, инквизитор говорил о выборе абсолютной системы координат. Согласно современному принципу релятивизма—это вопрос удобства, не имеющий принципиального значения для науки. До сих пор, решая земные проблемы, мы пользуемся верой святой церкви и считаем Землю неподвижной. Иначе говоря, в научном споре инквизитора с Джордано прав был инквизитор, а не Джордано. Джордано Бруно сгорел и стал мучеником науки именно за свою веру, которая удобна только при рассмотрении движений в масштабе солнечной системы. Галилей понимал это и был более осмотрителен. Как видно, борьба за эту простую истину оказалась кровавой. Опишу далее некоторые конкретные перипетии борьбы за истину в моей истории с обрушением ВТЦ. Зная по прошлому опыту, что в сложившейся ситуации доказать свою правоту будет нелегко, я вначале отправил несколько основных работ с полученными результатами в ведушие журналы, а копии отправил нескольким коллегам, в том числе, Базанту, призывая к дискуссии и обмену мнениями. Кроме того, я отправил некоторые статьи по почте, как требовалось, в журналы J. Engineering Mechanics (Инженерная механика) и J. Engineering Science ( Инженерная наука). Реакция первого журнала, в котором печатался Базант, была самой нелепой. Вначале они подтвердили получение моей статьи, а через полгода, когда я поинтересовался, как дела, сообщили, что статья потеряна. Копию этой статьи, которую я послал снова — они снова потеряли. Старик Эринген, редактор другого журнала, прислал мне вежливое письмо с отказом, что статья — не по профилю журнала. Та же причина отказа была указана в письме редактора журнала Int. J. Engineering Fracture Mechanics ( Инженерная механика разрушения), казалось бы призванного заниматься этой проблемой. Ранее я опубликовал немало своих работ в этих журналах. Несколько других журналов отказали по той же причине. Редакторов можно было понять: тема была слишком «горячей» в обстановке той истерии и охоты за «ведьмами», которая происходила в то время в Америке. В некоторых журналах мне устроили «тиски»: редактор отвечал, что журнал не публикует никакой критики, и просил прислать «положительную» статью, без критики, а когда я отвечал этому предложению и посылал такую статью, то получал отказы с отрицательными отзывами безымянных рецензентов такого содержания: « Теория обрушения ВТЦ уже сделана Базантом и другая теория не нужна» или « Автор не показал, чем его теория лучше уже существующей теории Базанта» и т. п.

С некоторыми учеными-механиками состоялись дискуссии, иногда довольно откровенные. Расскажу о пяти, наиболее показательных. Джон Уиллис (John Willis), знаменитый британский академик и редактор популярного английского журнала Mechanics and Physics of Solids ( Механика и физика твердых тел), в котором я когда-то публиковался, сообщил мне: «Геннадий, я внимательно прочитал твою статью, но посылать ее рецензентам не буду, так как знаю, что они напишут отрицательный отзыв, поскольку не захотят конфронтации с Базантом. А причину отказа выдумать легко: например, что в Англии—высокие требования к качеству статай, и посоветуют публиковать ее в американских журналах.» «Ну, уж о британской требовательности что там говорить», ответил я: « Ньютон и Британская Академия (Royal Society) избрали британским академиком князя Александра Даниловича Меншикова, который не умел ни читать, ни писать, даже по-русски! Спасибо, Джон, что ты прочел мою статью. Каково твое личное мнение о моих вычислениях?» «Ты прав, но я не хочу оказаться в одной компании с тобой», подвел итог Джон. Я уважал его за откровенность и прямоту. У меня всегда сохранялись с ним нормальные деловые отношения несмотря на то, что я подрубил в 1960-ых годах теорию Баренблатта, которой он увлекался. (См. мой очерк «Научные сражения. Москва, 1960ые годы» в Программе ИНК ) Роберт МакМикинг ( Robert McMeeking), американский академик и редактор журнала J. Applied Mechanics ( Прикладная механика), ведущего в мире журнала в этой области, где я когда-то опубликовал несколько работ, вначале был настроен благожелательно, пока не прочел мою статью. «Я дал твою статью рецензенту», сообщил он мне: «Рецензент резко против ее публикации. Я тоже внимательно прочел ее и я согласен с ним. В статье у тебя все верно, но ты же не открываешь в ней никаких новых законов механики.» «Слава богу, все законы механики открыты уже давным-давно и, я думаю, что новых законов не было опубликовано ни в одном номере твоего журнала за все годы его существования», парировал я: «Речь идет о публикации важной конкретной проблемы прикладной механики.» « Мы такие статьи не публикуем. Тебе лучше обратиться в какой-нибудь специализированный журнал по строительству небоскребов», посоветовал МакМикинг: «Да и зачем она тебе, брось ты это! У тебя уже много публикаций без нее. Хочешь еще одну? Ай-ай-ай! Прославиться хочешь? Мы печатаем, в основном, статьи молодых людей, которые хотят защитить докторскую степень, мы помогаем им. Они нам хорошо платят—у нас же платный журнал. А ты хочешь у них хлеб отобрать, ай-ай-ай!»

Эта мораль взбесила меня. На нее трудно было отвечать коротко. Но я понял, что это дело было слишком серьезным для него, если он шел на прямой разрыв отношений. Ученик моего друга Джона Хатчинсона, он хорошо знал свое дело. ( John Hutchinson, профессор Гарвардского университета, член многих академий мира и бывший президент ASME, Американского общества ученых инженеров-механиков, самой большой и наиболее влиятельной организации профессионалов в этой области. Многотысячные конференции ASME—самые большие научные базары, которые я видел в своей жизни—а я их видел немало.) Наконец, Джон Хатчинсон, который был в курсе нашей дискуссии, дал мне откровенный и благожелательный совет: « Гена, советую тебе держаться подальше от этой тематики!» Конечно, совету Джона я не последовал. А саму рецензию так и не увидел: видимо, она была такая ругательная, что МакМикинг решил мне ее не показывать. Зденек Базант (Zdenek Basant), влиятельный член Национальной и Инженерной академий США, изучил мои статьи и, почувствовав серьезную опасность, немедленно перешел в контратаку. «Доктор Черепанов, Вы, конечно, известный ученый и Вашу книгу я читал», вежливо начал он, как полагается по этикету: «Но, самоподдерживающиеся волны разрушения не существуют, как показано в моей книге.» « Доктор Базант, так многие считали сорок лет тому назад, когда я и Галин опубликовали эту гипотезу. С тех пор, Блесс (Bless), Брар (Brar), Бурнэ (Bourne), Миллет ( Millet), Розенберг (Rosenberg), Маррэй ( Murray), Чодхри (Chaudhri), Канель (Kanel) наблюдали самоподдерживающиеся волны разрушения во многих опытах. Вы просто не знакомы с этими работами. А что Вы скажете по поводу основного содержания моих расчетов по обрушению ВТЦ, в которых обнаружены существенные просчеты в Ваших статьях по этой проблеме? Вы читали мои работы?» «Я читал Ваши статьи, доктор Черепанов», продолжил Базант: « Их скрытый план заключается в том, чтобы опровергнуть правительственную версию причин обрушения ВТЦ, поддержанную исследованиями НИСТ и всеми учеными Национальной и Инженерной академий США, насколько мне известно. Вы, очевидно, хотите помочь террористам и тем, кто зарабатывает на этих теориях заговора, не так ли ? А что касается Вашей критики моих работ, то сначала опубликуйте вашу критику в хорошем американском журнале и тогда я отвечу на нее. И прошу Вас прекратить рассылку Ваших критических статей моим коллегам. В России это, может быть, принято, а в Америке—нет!» На этом дискуссия с Базантом была окончена.

Базант хорошо знал американскую культуру. Его ответ был блестящим и совершенно убийственным. Моя дискуссия с Базантом происходила раньше всех других дискуссий ( в том числе, ранее описанных) и раньше рассылки моих статей по журналам с целью их публикации. В этой электронной дискуссии, в качестве молчаливых слушателей, участвовало также около 20 коллег Базанта ( в частности, все, упомянутые выше, и Райс), которым я послал те же статьи, что и Базанту. Моя цель—гласность—была достигнута, но Базант не дал мне возиожности дискутировать с ним перед лицом своих коллег, которые никоим образом не хотели вникать в это дело, которое могло им принести только беду и никаких выгод. Действия Базанта полезно проанализировать с точки зрения полемического искусства. Во-первых, он сумел локализовать ситуацию и представить ее как конфликт между Базантом, представителем американской науки и американского правительства, и Черепановым, одиноким представителем русской науки. Это было очень удобно для молчаливых участников этой дискуссии: при необходимости они могли приватно согласиться с моими аргументами ( но отказаться от публичной поддержки), что и произошло в дальнейшем. Что касается критики, то Базант хорошо знал, что американские журналы не публикуют критические статьи ( в тот момент, я еще не знал этого)—поэтому ему можно будет избежать ответа на мою критику. Во-вторых, обвинение в пособничестве террористам было смертельным в условиях Америки, где террорист—самое страшное обвинение. Даже те, кто в других условиях поддержал бы меня, боятся таких обвинений. В-третьих, Базант использовал американский шовинизм: сегодня ни один американский ученый никогда не признает первенства отсталой русской науки ни в одной сфере и ни в одном вопросе. Совсем не то, что было 50 лет тому назад. Словами поэта: «Кто этот русский Указывать нам? На что его разум узкий Американским зубрам?»

Итак, итог этой дискуссии—мне НЕ удалось организовать оппозицию американских ученых правительственной версии, хотя многие из них втихомолку соглашались с моей критикой. Между тем, Базант начал активно работать над исправлением своих ошибок и успел напечатать отчет собственной кафедры ( и разослал его своим коллегам), в котором он использовал мои, слегка модифицированные, уравнения прогрессируюшего обрушения, но не сослался на меня. К счастью, мне удалось опубликовать свою основную работу раньше. Кроме того, я послал свои статьи об обрушении ВТЦ украинским академикам А.Н.Гузю в Киев и В.В. Панасюку во Львов, а также в журнал «Прикладная математика и механика»(ПММ) в Москве, в котором моя фамилия была на обложке в качестве участника издания ( до сих пор не знаю, что это значит). Секретарь ПММ сообщил мне, что редколлегия отклонила мою статью на основании отрицательного отзыва. ( Отзыв мне не показали. Думаю, что он был типа: «Эта проблема была уже решена в 18-ом веке русским ученым Ивановым». Я хорошо знал русскую действительность.) В страхе перед дядей Сэмом, Гузь, редактор журнала «Прикладная механика», и Панасюк, редактор журнала « Физико-химическая механика материалов», отказались публиковать мои статьи по обрушению ВТЦ. Впрочем, зная их забитость, я не особенно надеялся на успех, хотя в свое время опубликовал множество работ в этих трех журналах. Всех их я хорошо знал больше 40 лет, а Панасюку был «черным» оппонентом Высшей Аттестационной Комиссии ( ВАК) СССР в 1965 году по его докторской диссертации. Члены ВАК проф.Г. Баренблатт и академик Академии Наук CCCР (АН CCCР) А.Ишлинский прислали мне его работу, надеясь на мое отрицательное заключение. Дело в том , что Панасюк осмелился защитить на Украине диссертацию по теории разрушения, альтернативной теории Баренблатта, и поэтому Баренблатт метал гром и молнии, страстно желая физического уничтожения Панасюка, а Ишлинский был тогда просто его «кувшинчик при пи...», как говорила красавица Елена, моя бывшая жена, актриса МХАТ. Я оказался в чрезвычайно трудном положении. С одной стороны, основной вклад в альтернативную теорию — предмет диссертации Панасюка — сделал его научный руководитель М.Я. Леонов, одаренный механик-романтик, а фигура Панасюка, научного бизнесмена и партийного босса, не вызывала моего восхищения.

Я знал их обоих еще по малой дискуссии в Институте механики, имевшей место в 1960 году. Панасюк звезд с неба не хватал, но как весьма работоспособный, честный и честолюбивый человек, конечно, был полезен науке. Роль палача, которую мне навязывал Баренблатт, мне совершенно не нравилась. А с Баренблаттом в то время у меня были достаточно теплые отношения, хотя и далеко не такие горячие как в 1960-1962 годах. ( См. мой очерк «Научные сражения.Москва, 1960-ые годы»). Возможно, я все-таки написал бы тогда отрицательное заключение, если бы не памятная трогательная встреча с Панасюком , который отыскал меня в Москве. («Черный» значит «секретный»--но не для Панасюка! ) Длительная ночная прогулка, слезы на мужественном лице—и Панасюк стал доктором, а теперь и великим ученым, которым гордится Украина. Что касается ПММ, то я подозревал, что отрицательный отзыв на мою статью об обрушении ВТЦ написал Роберт Гольдштейн, которого недавно избрали членом РАН. Я знал его еще с тех пор, когда он был мальчиком на побегушках у Баренблатта в 1960-ых годах. Передаю телефонный разговор с Робертом. «Роберт, ты читал мою работу по обрушению ВТЦ, которую я тебе послал?», спросил я: «Что ты скажешь? Ведь безопасность небоскребов—это твой хлеб!» «Гена, этим много занимался Базант. Я считаю, что надо посмотреть общую проблему безопасности крупногабаритных конструкций », ответил Роберт. «А разве ВТЦ—не крупногабаритная конструкция? Крупнее не найдешь!», удивился я. «Ну, знаешь, Гена, надо бы посмотреть и, возможно, пересмотреть соответствующие коды, чтобы учесть это обрушение», сказал мудро Роберт. «А как ты учтешь их, если не знаешь причин обрушения?», возразил я. «Знаешь, Гена, мы с академиком Морозовым, в общем-то, считаем, что их нашел Базант», констатировал Роберт. Он увильнул от каких-либо комментариев по моим расчетам, которые, конечно, тщательно изучил. Таким образом, представители Российской Академии Наук в лице Морозова и Гольдштейна безоговорочно поддерживали версию правительства США. В политическом нюхе им нельзя было отказать. А между тем, с ужасными последствиями этой соглашательской политики простому россиянину придется столкнуться лицом к лицу в недалеком будущем. Для России решение проблемы обрушения ВТЦ важнее, чем для Америки, где она уже «решена» правительством США. Позиция бездарного Морозова меня не удивила, так как он давно уже раболепствовал перед Баренблаттом, живущим ныне как и я, в Америке—но в «своей» Америке. Как поется в частушке: «Ученые наши Обожрались каши, Животики погубили, Америку полюбили!» Итог этой истории—«русские» представили меня «чужим среди своих».

Признаюсь, мне было трудно пережить такой прием, хотя я знал теоретически, что Россия—сейчас другая страна. Знакомые американцы, которые часто бывали в Москве, рассказывали, что «Москва ныне ничем не отличается от Нью-Йорка», что «в Москве нам сейчас вольготнее, чем в Америке». Москва стала космополитичным городом, принадлежащим иностранным бизнесменам и обслуживающим их. Как выразилась моя школьная подруга, живущая в одном подмосковном городке: «Москва—это не Россия. В Москве—совсем не такая жизнь, как в других городах». По реакции ректора МГУ Садовничего и некоторых других членов РАН мне хорошо известна их ненависть к бывшим своим — удачливым, живым русским, уехавшим за границу. Так в России ненавидели Бунина, Шаляпина, Рахманинова, Алехина и многих других при их жизни—и вдруг полюбили после смерти, когда эта любовь стала тем бесполезной. Недавно по интернету прошло изречение Садовничего на одном из собраний: «Научная работа—не моя забота», что однако никак не сказалось на его положении и взаимоотношениях с коллегами. В США такой человек никогда не нашел бы работы в системе образования и науки, которые представляют две стороны одной монеты. А он—еще и вице-президент РАН. Если бы такое сказал Петровский, ректор МГУ 50 лет назад, то Колмогоров на следующий день не подал бы ему руки и плюнул в лицо. Да, Россия здорово изменилась! Сегодня она принадлежит новым русским, таким как Садовничий. Если 50 лет тому назад Москва была самым дешевым городом мира, то сегодня по дороговизне жизни вышла на первое место и обогнала даже Токио и Гон-Конг. А 9 мая 2009 года многие семьи богатых новых русских смотрели военный парад в Москве по телевизору во Флориде , так как жить им больше нравится во Флориде, а не в Москве. Новые русские—это пятая колонна, Троянский конь Запада в России. В социально-полиическом плане они заменили царское дворянство прежних времен и являются опорой нынешнего режима в России. Однако, в отличие от патриотического дворянства, новые русские—космополиты, а их бог—деньги, отнюдь не отечество. Нетрудно предвидеть, что у России без науки — нет будущего. А военные парады — это бутафория, потемкинская деревня, служащая для утешения неновых русских людей. В Америке—нет таких пышных военных парадов, которые мы видели в России незадолго перед катастрофой 1991 года. Весьма показателен недавний хит-парад старушки Мадонны в Петербурге, где она украла у России полтора миллиарда рублей за один день, т.е. практически все наличные деньги нескольких российских банков (Алла Пугачева не смогла собрать столько за всю свою жизнь!). На воровском жаргоне Мадонна «взяла», т. е. ограбила, сразу несколько банков.( В США она не смогла бы, с любой рекламой, «взять» и десятую часть такого хита, а Россия как всегда питается объедками западной поп-культуры.) Билет стоил 30 тыс.рублей, что в три раза больше среднемесячной российской зарплаты. Следовательно, это представление—специально для того, чтобы потешить новых русских, которых порядка 150 тысяч (долларовых миллионеров). Третья часть их собралась на этот хит.

Между тем, все мои знакомые профессора возраста 75-85 лет (давно пора на пенсию!?) работают на двух работах, так как на одну профессорскую зарплату, как объяснил мне один 83-летний знакомый, «прожить невозможно». В таком пренебрежении науки, в чем заглавную роль играют садовничевы, Россия еще не была за всю тысячу лет ее существования. Результат—триста тысяч талантливых молодых россиян ежегодно покидают Россию и никогда в нее не возвращаются. Это—официальная российская статистика медленного умирания России! Все это имеет прямое отношение к «холодному» приему в России моих научных работ по коллапсу ВТЦ—гораздо более «холодному», чем даже в США ( где я смог опубликовать кое-какие работы , а в России не смог ни одной): новым русским не нравится, что я «обижаю» их американских друзей и покровителей. Это—одно из проявлений корпоративной спайки, которая не признает границ и национальной культуры, т.е. то, что интеллигентно называют «глобализацией». В то же время средства массовой информации, контролируемые новыми русскими, «воспитывают» 140 миллионов « простых» россиян в нужном им духе. Как? Приведу пример. Недавно по русскому интернету прошло сообщение, что 800 профессоров из России работают в США, обучая американских студентов. (Дескать, смотрите, как у нас все хорошо и какая великая российская наука: учит Америку!) Конечно, это производит впечатление на человека, не имеющего более полной информации. Ведь ему же не говорят, что из этих 800 профессоров--- 700 евреев-русофобов, что это---капля в море: ведь только в одной Флориде в ее почти 100 университетах работает около 50 тысяч профессоров ( в том числе, по меньшей мере, пять университетов значительно больше Московского Государственного Университета, по всем параметрам). Например, китайских профессоров в США примерно в сто раз больше, чем русских. Число последних—на уровне норвежских или грузинских ( малых, 4-миллионных наций). К тому же, влияние русских профессоров (даже если бы их было в десять раз больше) на американское общественное мнение уничтожается оголтелыми и чрезвычайно активными русофобами, хорошо знающими Россию, руский язык и ее народ. Несколько лет тому назад, когда я получил премию Фулбрайта, я проходил стажировку в Вашингтоне и видел в работе подготовку и подноготную этой публики. Там они никого не стеснялись и откровенно излагали свои мысли и чувства, которые потом в России надо было скрывать и вести себя так, как нужно в интересах «дела». А их «дело» ясное—превращение русского народа в колониальное подобие палестинцев, на которых они как на полигоне «отрабатывают» свою стратегию и тактику. Новые русские и «садовническая» администрация—основная социальная опора этих русофобов. Не про новых русских ли — эта частушка: «Твоя новая зазноба Все время притворяется. Гляди за ней в оба, А то оторвет твои яйца!» Российская культура—это маленькая грядочка в амазонской тайге мировой культуры, на которой к тому же работают дирижеры, которые вырывают некоторые слишком крупные морковки, «чтобы не портили общую гармонию грядочки». Сами дирижеры не замечают, что лианы уже запутали их со всех сторон, а на голове растут бананы, корни которых медленно, но неумолимо прорастают в их мозг.

Наиболее длительная дискуссия относительно причин обрушения ВТЦ состоялась с Джимом Райсом, с которым я находился в постоянной переписке с 1968 года, когда он прислал мне свое первое письмо ( См. очерк «Научные дискуссии. Москва, 1960-ые годы»). Джим—член почти всех академий мира и, вероятно, самый знаменитый американский ученый, судя по его индексу цитирования. Он был в курсе моей пикировки с Базантом, теорию которого он вначале поддерживал. Джим вник в мои расчеты, вплоть до малейших деталей, и наша длительная дискуссия по электронной почте была чрезвычайно профессиональной, как говорится, на высшем уровне. Я пытался убедить его заняться самому проблемой обрушения ВТЦ и выступить в печати со своими расчетами. Я был убежден, что он придет к тем же результатам, которые получил я. Однако изучив мои статьи, он, видимо, понял это . Но выступать открыто по этому вопросу означало выступать против своих американских колег. На такое--мудрый Райс пойти не мог. Длительное обсуждение закончилось следующим его сообщением: «Гена, я согласен с твоими расчетами, но заниматься этой темой я не буду. У меня сейчас - срочная работа по геофизике, которой я увлечен.» В конце концов мне удалось опубликовать все свои основные работы по обрушению ВТЦ (см. выше), но критику заставили убрать и избавили Базанта от необходимости ответа. Кроме того, почти одновременно с публикацией моих работ Базант срочно отпечатал отчет собственной кафедры, в котором он исправил некоторые явные ошибки, но не сослался на меня , чтобы выглядеть независимым. Летом 2006 года состоялись конгрессы по механике в США и России. Я узнал о них поздно и потому послал свои доклады на оба конгресса с большим опозданием. В России, где одним из главных организаторов был академик Морозов, меня просто проигнорировали из политических соображений. Россия уже давно как собачонка забегает льву с хвоста, чтобы не попадать ему на глаза. В США срочно создали новую секцию, целиком посвященную обрушению ВТЦ—теме моего доклада—и поручили Базанту организовать эту секцию. В результате его блестящей организаторской деятельности в программе этой секции оказалось шесть докладов, первые пять из которых были срочно призваны Базантом, а свой доклад он поставил головным. Мой доклад, совместно с проф. Эспаррагоза, оказался последним. На открытых научных дискуссиях публика, конечно, не может вникнуть в существо расчетов и верит на слово, то есть просто ведет подсчет голосов за и против. Базант заранее обеспечил себе победу с подавляющим преимуществом 5:1. Я предоставил просветительскую деятельность Эспаррагозе, а сам на конгресс не поехал. Он рассказал мне, что к его последнему докладу все устали и большинство зрителей разбежалось, тем более что они хотели видеть меня, а не Эспаррагозу. После доклада выступил только Базант, который похвалил Эспаррагозу за сообщение, похлопал его по плечу и закрыл собрание. Никакого обсуждения доклада не было.

Техническими причинами обрушения ВТЦ правительство США поручило заниматься НИСТ, основной задачей исследований которого было доказательство того, что праительственная версия верна и что проект ВТЦ не содержал никаких ошибок, которые могли привести к обрушению. Вторая часть этой задачи, повидимому, была решена достаточно убедительно, если судить по многим тысячам страниц детаьного описания продуктов и процессов обрушения. Все отвечало рекомендациям и разработкам ученых инженеров-механиков. В частности, было доказано, что необходимым, но недостаточным, условием начального обрушения стальных колонн было отсутствие противопожарной, асбестовой обмотки на всех колоннах с самого начала пожара на этажах, подвергнутых пожару. И, действительно, обломки соответствующих колонн оказались без обмотки. Однако вывод НИСТ, что обмотка была содрана со всех 216 несущих колонн от удара самолета террористов, представляется мне невероятным, так как , скорее, она была содрана в процессе обрушения. Аналогично, все другие попытки доказать правительственную версию оказались несостоятельными. НИСТ создал чрезвычайно точные численные модели прогрессирующего обрушения, учитывающие всевозможные факторы. Используя суперкомпьютеры, рассчитали время обрушения всех трех небоскребов. Оно оказалось существенно больше фактического—времени свободного падения—замеренного по телевизионным съемкам обрушений. Такой же недостаток и расхождение с фактами—у последней, исправленной версии Базанта в его кафедральном отчете, где он использовал мои, слегка модифицированные уравнения. Мой анализ этих расчетов показал, что расхождение с фактами вызвано допущением, что обрушение начались на этажах, подвергнутых пожару. Если начало обрушений взять на 10-15 этажей ниже, то получится прекрасное совпадение с фактами. Таким образом, мое заключение подтверждается также правильными расчетами на моделях НИСТ и Базанта.

В своих статьях я часто сравнивал обрушение ВТЦ с разрушением «батавских слезок». Что это такое? Если жидкое стекло продуть через узкую трубочку в техническое масло, то падающая капля жидкого стекла, затвердевая, принимает форму головастика, называемого «батавской слезкой», с головкой и маленьким тонким хвостиком. Головка—чрезвычайно прочная, она выдерживает большое давление под стальным прессом, а хвостик можно сломать пальцем, после чего «слезка» мгновенно превращается в облачко стеклянной пыли. Ситуация с правительственной версией обрушения ВТЦ напоминает такую «батавскую слезку», хвостиком которой является Базант. Моя рука тянется к этому хвостику, но каждый раз посторонние силы в лице очень великих ученых хватают меня за руку. Чем это объяснить? Хочется—простым здоровым консерватизмом, вроде того как: «К белокурому Ивану Я присохла сердцем, К моему дивану— Задним местом!» Но уж больно похоже все это на позорное приспособленчество подобно тому, кто «Молодого Витю Посылает матом, Старикашку Митю Любит за зарплату!» Думаю, что и то и другое — на весах. А также шовинизм, презрение к отсталой России и корпоративная спайка, играющая чрезвычайно важную роль в деловой жизни Америки и «новой» России. Причин много, чтобы не бросаться на этот бастион, тем более, одиночке Черепанову. Чтобы объяснить мои мотивы, приведу недавний разговор с одним из моих друзей. Он сказал: «Гена, зачем тебе это все надо? Плюнь ты на это! Ты много всего наделал в жизни. Поработал за десятерых, оставил свой след в науке, заработал хорошие бабки. Отдохни под своей пальмой, гуляй по пляжу и плавай в своем теплом море! Неужели тебе охота светиться?» Я ответил ему примерно следующее: «Видишь ли, мой мозг работает как твой желудок: произвел что-то и передает это в «прямую кишку»---другим людям для оценки и применения. Представь себе, что у тебя запор и ты не можешь выбросить продукты своего желудка. Тогда ты умрешь. У меня—абсолютно то же самое—с работой моего мозга.»

Интересно, для кого я пишу все это? Кто сегодня эти интеллигентные русские люди, к которым я апеллирую? Недавно у меня гостили две молодые москвички. Одна только-что окончила школу, другая — один из московских университетов 15 лет тому назад, уважаемый инженер, работает в какой-то фирме. Приведу отрывки разговоров. Я: «Мой старый московский знакомый--ему 83 года, профессор—говорит, что ему приходится работать на двух работах, чтобы прокормиться. Правда ли это?» Дама (смеется): «Да, правда. Вот у меня двойная профессорская зарплата—поэтому я работаю на одной работе.» Я: « Дамы, чем вас угостить? У меня — свежая семга. Хотите, пожарю?» Дамы: « А что это — рыба или мясо?» Я: « Собираюсь съездить на Гавайи.» Дамы: « А где эта страна находится?» Я {:-)} : «Скоро исполнится тысяча лет со дня рождения Ломоносова. Как Россия будет отмечать этот юбилей?» Дамы: « Не знаем. В интернете мы что-то не видели ничего об этом .» Конечно, по уровню их развития таким никогда не найти работы в США. И их, конечно, вовсе не интересует проблема коллапса ВТЦ. А между тем, каждый день Россию покидает почти тысяча молодых, высококвалифицированных россиян, большинство с высшим образованием, которые не находят хорошей работы в России, а находят ее за границей. Три миллиона за десять последних лет. Неслыханная потеря генетического фонда! Сталинские преступления по сравнению с этим — детские проказы! А как найти работу, если хорошие должности заняты именитыми старичками садовничевыми, которые «брезгают» наукой и не только сами не могут уже ей заниматься, но и способным людям не дают, «чтобы те не высовывались». Ясно, что такое кровотечение не может продолжаться долго и приведет, в конце концов, к смерти организма. А играет оно, конечно, на руку тех же сил, что привели к инсульту России в 1991 году. Еще 50 лет тому назад Россия была другой. Президент Кеннеди призывал американцев догнать русских по образованию и науке. Теперь Россия вызывает только насмешки. Особую тревогу вызывает отсутствие экономического образования в России. Теорию Адама Смита проходят в школах США. Помню, я делал со своей дочерью довольно сложные математические расчеты по этой теории — такие расчеты вряд ли по плечу российским докторам экономических наук--а я их многих знал, и достаточно близко! Между тем, теория Адама Смита занимает примерно то же место в современной экономике, что школьная арифметика — в современных математических науках.

К чему же привело мое научное изучение обрушения ВТЦ? Пора подвести некоторые итоги. Прежде всего, кто виноват в гибели 3000 человек? Подозреваемые в этом преступлении века—следующие: 1. Террористы-зачинщики. 2. Власти, не эвакуировавшие людей. 3. Строители и конструкторы ВТЦ, возможно, допустившие ошибки в конструкции ВТЦ. 4. Ученые инженеры-механики, на основе рекомендаций которых решаются проблемы безопасности. Мои вычисления приводят к следующему выводу: главными виновниками гибели , по крайней мере, 2900 человек являются ученые инженеры-механики США. Правительственное заключение необходимо исправить и сделать это могут только сами ученые-механики США. Поэтому в сентябре 2008 года я отправил по электронной почте откровенное письмо моему другу Джиму Райсу. Ниже приводится перевод этого письма на русский язык. Профессору Джеймсу Райсу Гарвардский университет 17 сентября 2008 года Дорогой Джим! Посылаю для твоего просмотра свою последнюю статью по обрушению зданий Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года. Она опубликована в малоизвестном журнале, так как американские журналы отказались ее печатать. Несколько лет тому назад я пытался начать честный разговор с тобой и другими выдающимися учеными в области инженерной и строительной механики об ответственности за гибель, причиненную обрушениями этих зданий. Что говорит здравый смысл? Если бы люди в тех зданиях были эвакуированы в течение часа, прошедшего от удара самолетов до обрушения, людские потери были бы в пределах ста человек, а отнюдь не трех тысяч! Таким образом, власти, не осуществившие эвакуацию, разделяют с террористами вину за гибель 2900 человек. Пример. Если бы власти разместили еще 50000 солдат за тот час, то согласно официальной логике в потере 53000 человек оказались бы виновниками снова террористы. Очевидно, эта логика—ошибочна. Другой пример.Если некий уголовник стреляет в полицейского, а раненый полицейский открывает огонь в самозащиту и случайно убивает десяток прохожих, то согласно официальной логике уголовник обвиняется в этих убийствах. Очевидно, эта логика — не верна. Кто виноват? Ни теории, ни рекомендации авторитетов инженерной и строительной механики, которыми пользовались конструкторы и строители этих зданий, не предсказывали даже малейшую возможность их обрушеия. «Если бы ученые предсказали хотя бы малейший шанс их обрушения, мы без всякого сомнения приказали бы эвакуировать всех людей», говорят представители правительства и городских властей.

В своей научной работе, д-р Базант дает доказательство того, что обрушение зданий было неизбежным, так что предсказать такой ход событий было легко, но конструкторы ВТЦ в свое время не сделали ту простую вычислительную работу, которую сделал д-р Базант. Более того, д-р Базант, известный авторитет в области строительной механики, сообщил, что аналогичное прогрессирующее обрушение высотных зданий наблюдалось раньше и было хорошо изучено. Между тем, многолетнее и многотомное исследование НИСТ сняло всякую ответственность со строителей и конструктров ВТЦ. Таким образом, власти, строители-конструкторы и ученые инженеры-механики отрицают любую вину в потере 2900 жизней. Мои вычисления доказали ошибочность традиционных расчетов д-ра Базанта. Оказалось, что ученые инженеры-механики не смогли изучить и правильно предсказать обрушение ВТЦ и, тем самым, ввели в заблуждение конструкторов-строителей этих зданий. Национальная Академия Наук США и Инженерная Академия Наук США, представленные д-ром Базантом и ответственные за высокое качество научных рекомендаций, пытаются избежать ответственности и снова вводят народ в заблуждение. СТЫД И СРАМ ! Джим, я уважаю тебя как большого ученого, великого мужа и великолепного парня. Можешь ты как член этих академий обсудить эту проблему ответственности со своими коллегами? Необходимо исправить ошибки правительственного заключения. Если бы Тимошенко был жив, он бы не допустил такое искажение действительности. Зная его лично, думаю, что он бы не потерпел этого. Сердечно, Геннадий Черепанов Джим не ответил мне на это письмо, даже после нескольких настойчивых напоминаний. Более того, уже много лет мы обмениваемся новогодними поздравлениями. На этот раз—никаких поздравлений. Это—серьезно, это—разрыв товарищеских отношений. Что делать? Джим--мне друг, но истина—дороже. Я познал судьбу Дон-Кихота. Как говорится в частушке: «Я пытался отобрать Мясо у собаки И пришлося мне узнать, Где зимуют раки!» Молчание — тоже ответ. И весьма красноречивый. Значит, борьба продолжается!

Около года тому назад, американский журналист Билл Рэйли, ведущий самую популярную в США телевизионную программу на канале FOX, сказал своему собеседнику, обсуждая проблему обрушения ВТЦ: «Ученые доказывают, что обрушения произошли слишком быстро. Разве этого достаточно, чтобы обвинять правительство в организации обрушений?» Он не назвал моего имени, утерянного, как обычно, при передаче информации по цепочке—остался лишь факт. (Билл Рэйли—один из наиболее влиятельных идеологов республиканской партии, активный сторонник администрации Буша.) Таким образом, мое доказательство стало общепринятым, хотя и сквозь зубы и отнюдь без упоминания важнейшего следствия о некрасивой роли многих американских и российских ученых в этой истории. Простые истины быстро усваиваются научными массами. Это и доставляет мне величайшее моральное удовлетворение — просвещать ученых людей, то есть заставлять их правильно понимать события окружающего мира. Это и доставляет мне величайшее моральное удовлетворение—просвещать людей, то есть заставлять их правильно понимать события окружающего мира. Что касается начального этапа, предшествующего обрушению ВТЦ, то эта проблема осталась пока нерешенной, хотя исследования некоторых независимых журналистов не страдают неопределенностью по этому вопросу. Примечание автора 2011 г. Дискуссия здесь продолжается и будет еще вестись веками. Ее политический вес — велик. Г. П. Черепанов 16 апреля 2009 года (основной текст) - 5 августа 2009 г. (окончательный текст).